Сегодня ты просто ушла. Ты развернулась и ушла, хотя взглядом я просил тебя остаться. Мне было очень важно, чтобы именно сегодня ты была рядом. Мне было нужно твое тепло, твое присутствие,твоя улыбка. Но ты предпочла не заметить этого. Ты, как обычно не обратила, или просто не захотела обратить внимание. Ты просто развернулась и ушла. Я стоял, и ветер слизывал с моих глаз слезы. Мои глаза в этот момент были похожи на глаза маленького щенка, которого первый раз пнул ногой любимый и обожаемый хозяин. Я смотрел в серое небо и внезапно почувствовал себя предельно одиноким. Толпа людей, эта беспросветная, инертная масса навалилась всей своей общностью, стремясь раздавить, смять, уничтожить, растворить в себе. Нет страшнее одиночества, чем одиночество в толпе. Весь тот небольшой свет во мне, который еще оставался был смят и уничтожен в единое мгновение, и лишь несколько крупинок еще хранилось глубоко внутри - там, где остались отпечатки твоих ладоней. Толпа жадна до света, она, будучи пустой по самой своей природе, стремится поглотить все, до чего дотягивается. И так был поглощен ею мой свет.
Я стоял и плакал, глядя в стылое осеннее небо, а мимо ехали поезда, и их протяжные гудки звали опуститься на тепло и ласку старых рельс, отполированных годами ласковых прикосновений. Они звали уйти от пустоты, они обещали спокойствие и отдохновение, но я стоял, сам не знаю почему. Всегда в такой момент я задумывался - что отделяет меня от того, чтобы сделать этот шаг? сделать его легко и ненапряжно. Ведь все в душе уже готово, все спокойно и уравновешено и, в общем-то, глубоко все равно. Тем не менее что-то удерживает от этого шага. И даже в самый страшный момент - тогда когда кончились слезы, а очередной поезд позвал издалека протяжным гудком, я стоял. А потом просто, как и много дней до этого подъехала электричка, и огромный червь социума поглотил меня, отобрав те несколько каплей света, которые у меня оставались. И я повторил спокойно за своим любимым автором - "Слова мертвы, моя душа мертва".