На коленях у сна так уютно и тихо. Шуршат мыши. Старый кот лениво приоткрыл правый глаз. Тишина. Ветер привычно хлопает разбитой ставней в старом особняке, и часы звонят двенадцать. Бом....Бом....Спит старый дом. В его темных углах, давно заросших паутиной, дремлет история. Дверные ручки тихо поскрипывают, вспоминая людей. Призраки на чердаке опять играют в карты. Счет идет на минуты их бессмертного существования. Один из призраков уже проиграл целый час другому. Злится. Ведь когда впереди целая вечность, 1 час - это так много. Плющ продолжает обвивать оконные решетки, с каждым витком оставляя все меньше света. Да свет и не нужен - он только мешает в этом странном месте. Тени пляшут на полу. Они словно предчувствуют тот, уже близкий миг, когда плющ затянет окна окончательно и цветные осколки луны смогут проникнуть в дом.
Потому тени пляшут. Часы замолчали, и только гулкие тиктаки напоминают дому о том, что все живое приходяще и уходяще. Он видел много времен, много лиц и людей. В нем рождались, умирали, любили и ненавидели. Его много раз перестраивали, ремонтировали и переделывали. Жизнь бурлила в его стенах, временами замирая. И следы. Каждый из обитателей оставлял след. Вот пролитое пятно от краски, навсегда въевшееся в его половицы. Вот царапины-мерки на косяке. Вот погнувшаяся ручка. Она еще носит следы гнева того, кто со злости хлопнул, уходя навсегда. Дом помнил. Он помнил всех, "каждого в свой срок". Только память - это тоже груз. она гнетет усталостью, она неподъемна. И даже сильнейшие из нас клонятся под этим грузом. Иногда хочется просто остановиться и немного передохнуть. Так и дом. Однажды он задремал на мягких коленях сна однажды, и так и не смог проснуться. Нет, нельзя сказать, что он совсем уснул. Просто стало тихо. Тишина наполнила дом. Тишина, и дремота. Паутина затянула углы, а плющ окна. На чердаке снова поселились призраки, а в подполе мыши. Лишь антикварные часы - сердце дома еще продолжали идти. Тик...так...тик...так... Иногда, словно вспоминая о прошедших временах и оглашая дом звучным боем. В такие моменты дом словно встряхивался, пытаясь проснуться. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и он встряхнется совсем по весеннему - как каждый год, когда настежь открывались все окна и двери, и ковры выносились во двор, и вешались они на бельевые веревки, и выбивали из них зимнюю немочь с азартом и смехом. Но это лишь мгновение, после которого дом снова погружается в дремоту. Давно уже нет тех, кто наполнял его смехом и радостью. Те, кто грустил и печалился тоже давно ушли. Осталась лишь тишина. И мыши. И старый кот. И призраки. И их вечная игра в карты на мгновения вечности. И память, от которой уже никуда было не деться.