Он живет в маленьком домике на берегу у Водопада На Краю. Водопад так называется по очень простой причине - он обрывается в огромную пропасть. Говорят, что за этой пропастью лежит ркай мира. Так это или нет я не знаю. Он говорит, что однажды спустился на много-много лиан вниз, но так и не увидел края - только грохот падающей воды, только белесый туман водяных брызг. Огромные тонны воды несет к этому водопаду Река. У нее, как вы догадываетесь нет другого названия, да оно ей и не нужно. Все в этом мире зовут ее именно - Река. День за днем она несет свои волны к Водопаду, откуда с шумом и грохотом они низвергаются в бездну, глубину которой невозможно измерить. Говорят, если вам конечно нравятся подобные слухи, что глубоко внизу есть огромное озеро, в котором живет великая черепаха. Говорят также, что вкусив ее мяса,человек навек обретет божественное могущество.
Он живет в этом доме сколько я себя помню. Конечно он уже давно оглох от постоянного непрекращающегося грохота. Паломники, поклоняющиеся ему говорят что он - хранитель реки и считают его богом. Паломников много у его хижины в любое время дня и ночи. Они приходят и уходят. Они приходят из сердца джунглей Вассилики и из-за Ночных гор. Даже гордые и свободные люди Драконьей Империи приходят поклониться ему. Все они падают ниц, когда он выходит из своей хижины и щурит подслеповатые глаза - последнее время он стал плохо видеть. Он очень беспокоится из-за этого, и говорит, что, вдруг ТАМ он тоже начнет слепнуть. А я отвечаю, что ничего страшного, я всегда буду его глазами и ушами. Но приходящие паломники не знают всего этого. Они падают и кричат "Осанна!", ожидая пророчеств и благословений. Он привычно-усталым жестом поднимает руки, отводя глаза. Однажды он сказал мне, что стыдится этого. Что в самом начале, когда он только поселился у Водопада На Краю, здесь было тихо, что он скучает по тем временам, когда можно было сидеть и слушать тишину. В такие моменты глаза его становятся тоскливыми, и я знаю что сегодня он опять будет курить траву кийик, которую собирает тайком от меня на речном берегу. Я знаю, что когда он накурится, сны его опять будут беспокойными, они будут полны крови, боли и воспоминаний. И еще одна ночь будет потеряна.
Вместе с тем, я понимаю - ему это необходимо. Невозможно делать эту ужасную работу, возложенную на него Высшими Силами, и не быть постоянно в чудовищном напряжении.
С тех пор как мне минул год с того момента, когда он забрал меня из материнского логовища я понимаю это.
Слава богу, есть и другие ночи - когда мы бродим с ним по полям сновидений и собираем души павших там безумцев - в этом и состоит наша с ним скорбная, тяжелая и неблагодарная работа. Люди этого, да и других миров вряд ли знают о том, что мы делаем. Они даже не догадываются насколько страшна тень безумца, навсегда оставшегося на полях сновидений. Они не догадываются, что питаясь страхами обычных людей, их дурными снами, ненавистью и ужасом такие тени растут, жиреют, как домашние свиньи на сытном корме, и однажды могут уничтожить целые миры. Я видел однажды такую свинью - когда мы с ним отправились на ярмарку в Дуррок. Огромная, ражиревшая, белая - почти полтонны сытости, не видящая ничего и никого вокруг. Так и тени безумцев - лишь свиньи, способные жрать, жрать и жрать - если их конечно вовремя не остановить.
Вот для этого и призвали нас Высшие Силы - сначала его, а потом меня.
Он живет в этом доме сколько я себя помню. Конечно он уже давно оглох от постоянного непрекращающегося грохота. Паломники, поклоняющиеся ему говорят что он - хранитель реки и считают его богом. Паломников много у его хижины в любое время дня и ночи. Они приходят и уходят. Они приходят из сердца джунглей Вассилики и из-за Ночных гор. Даже гордые и свободные люди Драконьей Империи приходят поклониться ему. Все они падают ниц, когда он выходит из своей хижины и щурит подслеповатые глаза - последнее время он стал плохо видеть. Он очень беспокоится из-за этого, и говорит, что, вдруг ТАМ он тоже начнет слепнуть. А я отвечаю, что ничего страшного, я всегда буду его глазами и ушами. Но приходящие паломники не знают всего этого. Они падают и кричат "Осанна!", ожидая пророчеств и благословений. Он привычно-усталым жестом поднимает руки, отводя глаза. Однажды он сказал мне, что стыдится этого. Что в самом начале, когда он только поселился у Водопада На Краю, здесь было тихо, что он скучает по тем временам, когда можно было сидеть и слушать тишину. В такие моменты глаза его становятся тоскливыми, и я знаю что сегодня он опять будет курить траву кийик, которую собирает тайком от меня на речном берегу. Я знаю, что когда он накурится, сны его опять будут беспокойными, они будут полны крови, боли и воспоминаний. И еще одна ночь будет потеряна.
Вместе с тем, я понимаю - ему это необходимо. Невозможно делать эту ужасную работу, возложенную на него Высшими Силами, и не быть постоянно в чудовищном напряжении.
С тех пор как мне минул год с того момента, когда он забрал меня из материнского логовища я понимаю это.
Слава богу, есть и другие ночи - когда мы бродим с ним по полям сновидений и собираем души павших там безумцев - в этом и состоит наша с ним скорбная, тяжелая и неблагодарная работа. Люди этого, да и других миров вряд ли знают о том, что мы делаем. Они даже не догадываются насколько страшна тень безумца, навсегда оставшегося на полях сновидений. Они не догадываются, что питаясь страхами обычных людей, их дурными снами, ненавистью и ужасом такие тени растут, жиреют, как домашние свиньи на сытном корме, и однажды могут уничтожить целые миры. Я видел однажды такую свинью - когда мы с ним отправились на ярмарку в Дуррок. Огромная, ражиревшая, белая - почти полтонны сытости, не видящая ничего и никого вокруг. Так и тени безумцев - лишь свиньи, способные жрать, жрать и жрать - если их конечно вовремя не остановить.
Вот для этого и призвали нас Высшие Силы - сначала его, а потом меня.