Сегодня кто-то размешал мои цветные витражи. Они смешались и стали цвета колкой грязи. Странный сон, который снился мне вчера, как будто я пью из неистощимого источника странную терпко-соленную силу, оказался просто сном. Утро встретило меня. Я не могу даже сказать чем, просто встретило. А вечер незаметно наступил, и также мимолётно кончился, как сгорает свеча. Я улыбался, пока падали цветные осколки, осыпая плечи и делая меня похожим на птицу павлин, или скорее на ангела, покрытого ризами разноцветного цвета. Но я знал - это все не то, и душа ещё спит, и может быть время проснуться ей никогда не настанет.
Я подбирал цветные обрывки стекла, и кромсал ими свои руки. И кровь текла вниз и вбок. Кровь хлестала, забрызгивая все вокруг. Красивые узоры капель ложились на белоснежный кафель. И мыло из белого становилось розовым. Мне казалось, что секрет именно в этом. Но мгновения бежали, и теплота и тишина вновь накатывали волнами. В тишине было покойно, но постоянно, резким диссонансом, звучал звон и звуки рушащихся витражей. Он вырывал меня из моих снов, призывая к действию. Я тогда ещё помнится подумал, что в аду постоянно бьют стекло, и царапают по нему железными когтями - помните этот мерзкий звук железа по стеклянному окну, оставляющий мерзкое послевкусие.
Я уже тогда был обречён, но не знал этого, и стремился просто жить, ещё не зная что даже выжить моим мечтам не дано. Я лелеял птицу, кормил её, поил, не догадываясь что в свой срок она улетит, оставив меня в моих снах.
Я бежал сквозь зеркала, которые заменили мне цветные витражи, и видел в них лишь себя. Синий, зелёный, жёлтый мир - все ушло. А вместе с ними алый, фиолетовый и даже небесно-голубой. Все заменило матовое сияние зеркал.
Туманные призраки, которые вечно отражаются в зеркалах, пытались убедить меня что они - это я. Я не верил им, и сошёл с ума, лишь бы не слышать хрустальный звон осыпающихся цветов. Все братья - сестры, и ты сидишь на красивом холме, но мне то от этого не легче. Ты созерцаешь, а я просто отражаюсь в зеркале. В каком то смысле ты - тоже мое отражение, и даже сейчас, читая то, что я написал, ты отражаешь меня, как я в свое время отразил тебя. Может быть ты ангел? Или может быть я - нет? Я не знаю. Я не знаю даже того, что мы скажем друг другу завтра, потому что все что у нас осталось сейчас - осколки цветного стекла, которое кто-то размешивает в вязкую липкую грязь. Иногда я думаю - может быть это просто глина?
Я подбирал цветные обрывки стекла, и кромсал ими свои руки. И кровь текла вниз и вбок. Кровь хлестала, забрызгивая все вокруг. Красивые узоры капель ложились на белоснежный кафель. И мыло из белого становилось розовым. Мне казалось, что секрет именно в этом. Но мгновения бежали, и теплота и тишина вновь накатывали волнами. В тишине было покойно, но постоянно, резким диссонансом, звучал звон и звуки рушащихся витражей. Он вырывал меня из моих снов, призывая к действию. Я тогда ещё помнится подумал, что в аду постоянно бьют стекло, и царапают по нему железными когтями - помните этот мерзкий звук железа по стеклянному окну, оставляющий мерзкое послевкусие.
Я уже тогда был обречён, но не знал этого, и стремился просто жить, ещё не зная что даже выжить моим мечтам не дано. Я лелеял птицу, кормил её, поил, не догадываясь что в свой срок она улетит, оставив меня в моих снах.
Я бежал сквозь зеркала, которые заменили мне цветные витражи, и видел в них лишь себя. Синий, зелёный, жёлтый мир - все ушло. А вместе с ними алый, фиолетовый и даже небесно-голубой. Все заменило матовое сияние зеркал.
Туманные призраки, которые вечно отражаются в зеркалах, пытались убедить меня что они - это я. Я не верил им, и сошёл с ума, лишь бы не слышать хрустальный звон осыпающихся цветов. Все братья - сестры, и ты сидишь на красивом холме, но мне то от этого не легче. Ты созерцаешь, а я просто отражаюсь в зеркале. В каком то смысле ты - тоже мое отражение, и даже сейчас, читая то, что я написал, ты отражаешь меня, как я в свое время отразил тебя. Может быть ты ангел? Или может быть я - нет? Я не знаю. Я не знаю даже того, что мы скажем друг другу завтра, потому что все что у нас осталось сейчас - осколки цветного стекла, которое кто-то размешивает в вязкую липкую грязь. Иногда я думаю - может быть это просто глина?